Звёздный мост 1996

1. Нет разлук
2. Рассвет-закат
3. Лето без тебя
4. Вчерашний дождь
5. Ожидание
6. Дело не в погоде
7. Забывать нелегко
8. Мы родом из детства
9. Живу надеждой
10. Звездный мост
11. Он пришел
12. Чарльстон
13. Узнай меня
14. Ты поверь, поверь
15. Ищу тебя
16. Мир без любимого© RDM, 1996. Записи 1978-1989 гг. / Песни из кинофильмов "31 июня" (10, 11, 12, 15, 16), "Узнай меня" (13, 14), "Женщина дня"(4)

Всё хорошо 2003

1. Мама
2. Ты не один
3. Всё хорошо
4. Замок на песке
5. Я найду тебя в Париже
6. Блюз
7. У меня есть план
8. Давай поговорим
9. Я вернусь за тобой
10. Танцующий в дожде
11. Доверься мне© MMS, 1997 / Композитор - Александр Рыбкин / Автор слов - Карен Кавалерян

Песни Александра Зацепина, исполняет Татьяна Анциферова 2003

1. Чарльстон
2. Звездный мост
3. Любовь с первого взгляда
4. Мир без любимого
5. Ищу тебя
6. Он пришёл этот добрый день
7. Ну, чем она лучше
8. Забывать нелегко
9. Дело не в погоде
10. Живу надеждой
11. Зачем нужны нам чудеса
12. Узнай меня
13. Ты поверь, поверь
14. Дни летят
15. Опустевший дом
16. Мы родом из детства© Мелодия, 2003 / Текст: Л. Дербенёв, И. Кохановский, Ю. Энтин, Р. Рождественский, Р. Казакова / Исполнители: Т. Анциферова, ВИА "Аракс", орк. п/у В. КлейнотаBonustrack: До свиданья, Москва (Олипиада 1980)1980 / Исполнители: Т. Анциферова и Л. Лещенко, слова - Н. Добронравов, музыка - А. Пахмутова

Кратко

Популярнейшая в конце 70-х - начале 80-х певица, вместе с Львом Лещенко провожавшая олимпийского Мишку. Закончила Харьковское музыкально-педагогическое училище. Эстрадную карьеру начала в 1972 г. с работы у Петра Топчия в Укрконцерте. Затем был ВИА 'Музыка', выступавший от Закарпатской филармонии. Приехав в Москву, некоторое время выступала с 'Араксом', работала в группе Юрия Антонова (Антонов Юрий) 'Аэробус', после чего была принята в Москонцерт и начала сольную карьеру. Пик популярности Татьяны Анциферовой пришелся на 1979-1980 гг., когда по результатам опросов она признавалась лучшей певицей года. Организаторы церемонии закрытия московской Олимпиады приберегли ее до самого кульминационного момента: под трогательную песню Александры Пахмутовой 'До свидания, Москва', исполненную дуэтом с Львом Лещенко (Лещенко Лев), воздушные шары уносили в небо большого ушастого медвежонка. В 80-х годах певица выпустила две пластинки на 'Мелодии', а в 1995 г. исполнила партию Магдалины в русскоязычной версии рок-оперы "Иисус Христос – суперзвезда".

Интервью, Февраль 1999 г.

– Татьяна, вас не слышно и не видно уже столько лет. Скажите, куда же вы пропали?
– Куда же я пропала?.. А с какого времени считать?
– Насколько я помню, вы исчезли с эстрады в конце или середине восьмидесятых.
– Грубо говоря я пропала в 83-м. Тогда у меня была очень сложная операция – удаление щитовидной железы. Эта операция коснулась не только шеи, но и связок, голосового аппарата. Речь шла тогда не о том, чтобы сохранить голос, а о том, чтобы остаться в живых. Врачи мне сказали, что лучше оставаться живой и толстой, чем худой и мертвой.
Я очень волновалась за последствия, но Бог пожалел меня – голоса я не лишилась, но диапазон, особенно в верхнем регистре, стал меньше. Но меня радовала моя узнаваемость, она не исчезла, в моем голосе осталась какая-то инфантильность, которую я лелею и берегу, осталась детскость, незащищенность.
– Вы не подскажете, как он называется у вас?
– В принципе никакого названия, может быть, и нет. Но когда я училась в музыкальном училище, то в хоре стояла там, где стоят вторые сопрано. Так что, я думаю, что у меня сопрано, но своеобразное, грудное, где-то шипящее, на выдохе, субтонистое.
– После операции вам запретили петь?
– Нет, этого мне никто не запрещал. Но так как после операции был порез связок и мне не то что петь, даже говорить было трудно. Мне было трудно даже слушать музыку, особенно вокальное исполнение, вроде сам не поешь, а связки поют. Я очень переживала, что не могу петь сама, очень много плакала по этому поводу.
– Та операция помешала каким-то вашим планам?
– При старом режиме больших планов никто не строил. Мы были рады тому, что попадалось под руку – запись в кино или, если в фирме «Мелодии» песня проходила худсовет и имелась возможность ее записать, то и этому были рады.
– Песню утверждал худсовет?!
– Да. Худсовет нужно было пройти и композитору, и автору слов, и исполнителю.
– И что, у вас были запрещенные песни?
– Я не могу сказать, что мои песни в те годы часто звучали. Был фильм «31 июня». Многие песни из этого фильма, которые я исполнила, были, как мне казалось, запрещены.
Например, в том фильме была песня «Мир без любимого». Ее практически сняли, потому что именно в то время, режиссер Юрий Любимов остался в Париже. Худсовет говорил: «Как мы можем пропустить эту песню? Ведь подумают, что мы сожалеем, что Любимов остался на Западе».
– Но это же маразм какой-то!
– Еще смешнее была ситуация, когда запрещали песню «Звездный мост» и объясняли, что эту песню можно было истолковать как намек на «звездные войны». А как раз в то время НАТО разворачивало программу «звездных войн».
– Но я помню, что на пластинке Зацепина все эти песни были.
– Да, на пластинке Зацепина были, но в эфир их не передавали. А после того, как Годунов, который играл в фильме «31 июня» главную роль, остался на Западе, о фильме было забыто.
В общем, давили меня как могли. Единственное, что меня спасало, это концертная деятельность. Тогда я работала на Украине, в Закарпатской филармонии в Ужгороде. В год у меня было по триста концертов и только на них меня могли слышать люди. После операции я переехала в Москву, но моя деятельность в Москонцерте сложилась не очень удачно. Потом я решила родить ребенка.
– Татьяна, кто вас нашел? Кто вам помог прийти на эстраду?
– Нашел меня Зацепин. Ему была нужна исполнительница его песен в фильме «31 июня»...
– И с этого фильма началась ваша «карьера»?
– В общем, да, хотя на профессиональной сцене я работала с 72-го года. На Украине я была довольно известной...
Зацепин стал для меня, скажем так, «музыкальным отцом».
– Тяжело было с ним работать?
– Нет, не тяжело. Он очень скромный и талантливый человек. Практически он никогда не делал мне замечаний, наоборот, бережно относился к моим версиям. Я даже иногда позволяла себе немного изменять его мелодии.
– Что для вас значила песня?
– В тот период я мало пела русских песен, в моем репертуаре были иностранные и украинские песни. На русские песни язык у меня был не очень подвешен. Когда я стала петь песни Зацепина, мне приходилось избавляться от украинского акцента.
Песня была моей жизнью, самовыражением. Я не могу представить себя без песни.
– Вы выбирали их?
– Нет, я не могу сказать, что у меня было такое количество песен, что могла их выбирать, капризничать. Часто я пела то, что мне предлагали. Возможно, в этом моя ошибка, но раньше было очень трудно с записями песен. Это сейчас я могу выбирать или вообще не петь.
– Кто еще кроме Зацепина приглашал вас к сотрудничеству?
– На пластинке «Оглянись на детство» у меня есть четыре песни Давида Тухманова. На раннем этапе Матецкого пела его песни, также Владимира Преснякова. У меня есть в архиве, который я может быть издам, ранние песни Игоря Николаева, мы работали с ним еще до его прихода в лоно Аллы Борисовны Пугачевой. Он ко мне очень доброжелательно относился, мы с ним даже дружили, но потом он понял, что со мной нет смысла дружить, работая у Аллы Пугачевой.
– Почему?
– Это естественно. Он сделал все возможное, чтобы она стала петь его песни. А когда-то он хотел, чтобы «Айсберг» спела я.
Со старшим Владимиром Пресняковым была песня «Рассвет – закат»...
– Вы ее, помнится, пели с Абдуловым на одном из «Новогодних аттракционов»?
– Нет, с Абдуловым пела Пугачева, а рот открывала жена Абдулова – Алферова.
– Извините, но в полной коллекции Пугачевой этой песни нет.
– Так она же это скрыла от населения. Я записала эту песню в начале 82-го года. Но худсовет, послушав ее, сказал, что песня подходит, но нужно бы заменить исполнителя. Мне кажется, что эта идея пришла в голову скорее всего Алле Борисовне, потому что она была сорежиссером «Новогодних аттракционов». Режиссер Евгений Гинзбург вряд ли был против меня.
В общем, в сценарии записали, что песню будут исполнять Абдулов с Алферовой, разъезжая по арене на лошадях. Но тут возникла проблема с Алферовой, которая никогда не пела и вряд ли это умела делать. Тогда Пугачева сказала, что споет сама вместо Алферовой. Таким образом возникла эта несчастная запись.
Когда меня спрашивают: «Приложила ли свою волосатую руку Алла Пугачева к тому, чтобы вы исчезли?» – я отвечаю: «Да, приложила».
– То есть, она чувствовала в вас конкурента?
– Я не знаю, что она чувствовала, видимо, она очень хороший человек и очень любит людей. В кавычках.
– А как же «Рождественские встречи», где она собирает столько артистов?
– А вы спросите их, как она их собирает. Спросите у Ольги Кормухиной, которая теперь поет в церкви. Спросите у Маши Распутиной.
Раньше было так заведено – если ты дружишь с Пугачевой, тогда ты есть. И то это было временным. Как только поссорился с ней, то тогда все будет делаться для того, чтобы ты исчез.
Песни в фильме «31 июня» должна была петь Пугачева. Но она поругалась с Зацепиным на предыдущем фильме «Женщина, которая поет» – она стала вставлять свои песни, а их оказалось больше, чем у Зацепина. Зацепин не понимал: «Алла, зачем так много чужих песен, ведь я же композитор этого фильма». Тогда она придумала легенду про какого-то парализованного композитора Горбоноса. Потом выяснилось, что эти песни она писала сама. После этого отношения с Пугачевой Зацепин разорвал. Когда же Пугачева узнала, что Зацепин выбрал меня как исполнительницу песен в «31 июня», то начался естественный антагонизм. Может быть, поэтому я была в так называемом черном списке, нежелательной для показа по ТВ.
– Тем не менее именно вас пригласила Пахмутова исполнить песню «До свиданья, Москва» вместе с Лещенко.
– Это было раньше, я тогда еще в Ужгороде работала и не предполагала, что переберусь в Москву. То, что выбор пал на меня, то, наверное, посчитали, что я не испорчу Льва Лещенко.
Пахмутова искала скромную, безропотную исполнительницу. На тот период скромными были Толкунова и Сенчина, не знаю, уж насколько они были безропотными. Но их не оказалось в тот момент в Москве, и предложили спеть мне.
– Больше вы с ней не работали?
– Она была одним из лучших официальных композиторов. Она понимала, что петь ее коммунистических песен я не буду, ведь я же не Кобзон и не Лещенко. Свои лирические песни она писала в основном для польской певицы Анны Герман, которая была проверенным человеком.
– Скажите, насколько было выгодно материально работать на эстраде в те годы? Например, сколько вам заплатили за песню на закрытии Олимпийских Игр?
– Нет, что вы! При советской власти ни о каких деньгах речи не шло. Считалось, что это была оказана честь, если тебе доверили исполнить такую песню. Тогда о деньгах никто не говорил, как будто их и не существовало.
– Но все же артисты жили тогда не бедно – носили заграничное, курили хорошие сигареты.
– Тогда были «левые» концерты, когда деньги не оформлялись через бухгалтерию. У меня была ставка 14 рублей за концерт, а на «левом» концерте можно было заработать 50 рублей. Тогда наши «крутые» Иосиф Давыдович или Соня Ротарь, кстати, это настоящая фамилия Ротару, работали в основном с такими администраторами, которые могли устроить такие вот «левые» концерты.
Потом существовала схема «разогревающих групп». Если артист достигал какого-то уровня, то его брали в эти «разогревающие». Я, например, долгое время работала «разогревающим» с Высоцким, два года перед его смертью. С «Песнярами» тоже работала.
– И что Высоцкий?
– Ему нравилось, как я пела.
– А вам нравилось, как он пел?
– До встречи с ним я воспринимала его песни как блатные. А когда стали работать вместе с ним, то выучила его песни, его стихи, даже пыталась его парадировать. Мне очень нравились его остросатирические песни, так они назывались тогда.
– Татьяна, вы рассказали, как вам «помогла» Пугачева. А вы можете назвать кого-нибудь из коллег, с которыми дружите?
– Я дружу с достойными, с теми, кто трудится и относится к своей деятельности профессионально. Например, дружу с Сашей Серовым, с Градским, хотя он очень занятый человек. Дружу со Стасом Наминым, группой «Цветы».
– У вас очень уникальный голос. Мне кажется, что вам не легко сегодня быть на эстраде.
– Очень трудно быть самой собой, быть востребованной, быть понятой. Сегодня нужно подстраиваться. А если не подстраиваться, тогда нужны большие деньги.
– В начале 90-х годов вышел русский вариант оперы «Иисус Христос Суперстар». Почему именно вам предложили исполнить роль Марии Магдалины?
– Это сделали ребята из Ярославля. Но сначала они предложили эту партию Пугачевой. Она отказалась: «Какая я, к черту, Мария Магдалина!» На другой день они позвонили мне. Потом они говорили мне, что предлагали эту роль Пугачевой только из приличия, они опасались, что она может ставить им палки в колеса. Я же согласилась сразу.
Свои арии я записала буквально за два дня. Но работа была интересна тем, что я была самой первой, кто сделал запись, так как в то время не было еще полного состава группы, не было даже Иисуса. На роль Иисуса они очень долго искали исполнителя. Александр Серышев из группы «Мастер» попал, что называется, в точку. Очень благообразный молодой человек. Потом он приглашал меня послушать, как он поет в церкви.
– Что-то странно все это – Кормухина поет в церкви, Серышев тоже.
– Знаете, у человека, который поет, наступают такие моменты, когда ему легче петь в церкви, нежели на современной сцене, правдами и неправдами преодолевать всякие препятствия, наступать на свои честь и достоинство.
– Ваш муж тоже музыкант. Скажите, не тяжело, когда два музыканта в семье?
– Нет, не тяжело. У нас сын тоже музыкант.
Я вышла замуж в восьмом классе и вот уже двадцать восемь лет живу с одним мужем. А если бы я все эти двадцать восемь лет лавировала, искала бы, кто мне в чем поможет, меняла бы мужей... Меня, слава Богу, не постигла участь Аллы Пугачевой.
– Что вы делаете сегодня?
– Концертов мало. В основном я занимаюсь с талантливыми детьми, готовлю их к выступлениям в «Утренней звезде».
Летом прошлого года занималась с Сергеем Бабуриным, вы, наверное, слышали, что он недавно выпустил свой компакт-диск. Он – мой ученик. А на компакте я даже кое-где подпеваю ему.
– Татьяна, это что – деньги или вас связывают с ним какие-то другие отношения?
– Это просьба моего друга Стаса Намина.
– И как вам Бабурин?
– Он очень хороший ученик, очень исполнительный. Он находил время приезжать ко мне между заседаниями в Думе. Он даже похудел на двадцать килограммов во время записи. Как он везде говорит, для него эта запись была авантюрой.
– А если к вам обратится с такой просьбой Жириновский?
– За деньги, пожалуйста.
– Зюганову помогли бы?
– Нет. Но вот если он будет петь рок, то я согласилась бы.
– У вас есть песня, от которой вы получили бы самое большое удовлетворение?
– Да, «Ищу тебя» из фильма «31 июня». Эта песня – сгусток, концентрация душевности и мелодичности, и экспрессивности в меру. Я до сих пор продолжаю петь ее на концертах.